Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня. (Гал. 2:19,20)
Закон заключает под клятвой – наводит проклятие на каждого, кто, зная закон, не исполняет всего закона. Проклятие есть не иное что, как отвержение от Бога:«Не отвержи мене от лица Твоего», — молимся мы именно об этом каждый день. Нарушающий закон отвержен от Бога, а значит – мертв, потому что жизнь сохраняется, лишь пока заключена в Боге.
Но сказано так же: «Праведник жив будет верою» (Гал. 3: 11). Значит, проклятый законом получает жизнь через веру.
Как осуществить этот переход от смерти к жизни? – «Я сораспялся Христу…» — так об этом говорит апостол.
Почему был распят Христос, и что значит «сораспяться с Ним»? – Главная причина, которая вызывала ненависть у фарисеев, так что они сами указывают на нее как на вину: «Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом», потому что Он называл себя Сыном Божиим.
Значит, сораспяться Христу и означает, принять сыновство у Бога. Но Писание называет это сыновство «почестью вышнего звания», почему же поношение и распятие? – Потому что «Меня ненавидели, и вас будут ненавидеть; Меня преследовали, и вас будут преследовать».
Действительно ли Закон приводит к сыновству? – Да, потому и называет его апостол «детоводителем» ко Христу. Но как он работает? — Он говорит: не делай этого, не поворачивай в эту сторону, не увлекайся этим, не пожелай… Он разграничивает свободу человека на две части и называет одну «беззаконием», а вторую «праведностью». Беззаконие там, где Закон не исполняется. А праведность там, где действует вера, которая и открывает жизнь для человека. Будь то вера до появления Закона (Ной, Авраам, Иов…), или вера, которая наследует Закону.
Но каким образом вера дает жизнь там, где Закон обрекает на смерть? Неужели вера дает возможность исполнить то, что без нее остается невыполнимым?
«Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня.»
Если во мне живет Христос, то, очевидно, нет ничего невыполнимого в Законе, который был невыполним просто для человека. А теперь я живу верою в Сына Божия. То есть верой в то, что Сын Божий так меня возлюбил, что умер, чтобы спасти меня от моего бессилия перед грехом.
Но разве я стал уже таким сильным, что грех меня не достигает? Мы знаем, что достигает, и притом легко: достаточно проявить банальную беспечность. Но мы верим, что уже не убивает. Потому что я, хотя и не имею сам в себе достаточных сил победить грех, но теперь имею возможность бороться с ним в меру тех сил, которые у меня есть, и все-таки победить его, потому что со мною и во мне борется с грехом Христос Своею силою. А Он этой силой победил не только грех, но и смерть. Моя природа, мое человеческое естество в этой жизни еще не становится всесильным, но становится сопричастным божественной природе по благодати, даруемой мне Христом.
Таково богословие нашей веры. Богословие – это как философия, только не по поводу мудрости, а по поводу Бога: правильные рассуждения о Боге и наших с Ним отношениях.
Но после красивых рассуждений остаются очень неудобные практические вопросы:
Почему я не вижу реализации этих слов в моей жизни? Почему грехи остаются непобежденными в течение долгих лет? Почему до сих пор приходится бороться с холодностью к молитве и Писанию? Почему на гражданские праздники у нас праздничный стол, а на Церковные праздники остаемся без Причастия? Где те силы и чудеса, о которых говорит апостол:
Подающий вам Духа и совершающий между вами чудеса через дела ли закона сие производит, или через наставление в вере? (Гал. 3: 5).
Так могу ли я побеждать грех или не могу? Есть у меня вера или нет? А если есть, то почему такая бессильная?
Я хочу ответить через сравнение:
Если я намерен вырастить своего сына мужчиной, который сможет для своей семьи построить дворец (образно выражаясь), то я чему буду его учить – строить дворец? Нет. Я буду с ним мастерить скворечник, собачью конуру, загон для скота, конюшню, баню. Буду с ним делать мебель, перекрывать крышу и городить новый забор. Потому что я знаю, что из этих малых умений и складывается большое умение.
У нас с вами не было этих духовных «скворечников» и «конюшен», потому что у нас с вами не было отцов и мудрых дедов. У нас их отобрали и убили. Даже если были неубитые отцы и деды, то вера в них была вполне убитая. Поэтому мы с вами, когда пришли к вере, сразу стали перед необходимостью строить – не дворец, конечно, но хотя бы пригодный для жизни дом. А скворечников у нас не было…
А сейчас у нас отбирают детей и убивают их, пока они пространственно находятся с нами рядом. Убивают прямо в нашем присутствии и нередко нашими руками и поступками. Вот что я имею в виду:
Почему, если я обрел веру, мои дети рядом со мной растут безверными? Почему христианские ценности мыслятся ими только и исключительно в категориях гуманизма и так называемых «общечеловеческих ценностей»? Замечу: безбожного гуманизма и безбожных «общечеловеческих ценностей».
Почему большинство христиан, когда я прошу назвать мне христианские заповеди, исполнение которых как раз и оправдывает наше название «христиане», в ответ с трудом вспоминают 4-5 заповедей из числа 10 Моисеевых? То есть, фактически, опять только «общечеловеческие». И честно ли при таких обстоятельствах говорить, что «кто-то убивает моих детей», если я их отец и если это я не сумел им передать свои ценности? Не я ли виноват в этом поражении?
И если это считать ответом на первый главный вопрос – «Кто виноват?», тогда остается второй главный вопрос: что делать? Я не знаю универсального ответа. Но думаю, что надо строить свои «скворечники».
Мне кажется, что наше главное поражение заключено в «Торжестве Православия». Быть христианином в быту, в повседневности, в мелочах нам не дает мысль о вселенскости Православия. Мне кажется, нам надо меньше гордиться превосходством нашего богословия и непревзойденной ценностью традиции и Предания, пока мы не научились их разумно использовать для строительства личной жизни. Не надо стремиться спасти весь мир и переделать всех коллег на работе, одолеть в споре протестанта и заставлять друга креститься.
Научись молиться сам непринужденно и радостно.
Наполни свою душу светом христовым так, чтобы люди задавали тебе вопросы и напряженно вслушивались в твои слова о Боге, а не отмахивались: «опять свою песню завел».
У тебя есть жена, муж – они рядом с тобой на службе, на домашней молитве?
Твои дети уже заразились от тебя радостью поста?
Если хотите, чтобы ваши дети жили во дворце, не стройте им дворцов. Нужно начинать с ними мастерить скворечники.
Протоиерей Андрей Скрынько
10.11.2019.
(167)