о слепом

Неделя о слепом

Три человека делают одну работу, и выглядит это так: возят камни в тележке. Одного спросили: что ты делаешь? Он сказал: деньги зарабатываю. Другой ответил: храм строю. Третий сказал: душу спасаю.

Чье дело больше? Чей взгляд в происходящее глубже? Чье понимание основательнее? Первый – хочет получить свое. Второй – сделать для других. Третий – вернуть Богу, взятое в долг.

А может быть, и дело от этого получается разное? Во всяком случае, разная получается философия жизни.

Первая: чтобы иметь свое, приходится делать что-то для других.

Вторая: делая для других, получишь и себе.

Третья — здесь я перефразирую слова апостола Павла из письма к коринфской церкви: «я ищу не вашего, а вас»; в данном случае я бы сказал: ищу не для себя, а себя.

Что видим мы, когда смотрим, что делаем, когда участвуем в общем деле? Вот, например, когда приходим в храм и стоим на службе. Что мы видим? — Одежду, части тела, выражения лиц, или все это вместе складывается в нас в некоторое представление о внутреннем состоянии человека? Как относимся к увиденному внутреннему миру другого, если действительно видим? Сколько правды видим мы в душе другого? Или гораздо больше домысливаем и наделяем своими представлениями, о которых человек, узнав, ужаснулся бы или расстроился до предела: «неужели ты меня таким видишь?»

Мы смотрим: стены, иконостас, священники в красочных облачениях с серьезными лицами. О чем нам говорит увиденное: о материальном благосостоянии прихода; о степени братского единства тех, кто совместными усилиями устроил все это; или все это говорит нам о степени проявленности присутствия Бога среди этих людей в этом месте?

Что для меня проявленность Бога? – эстетическое оформление (эти цветы – Богу от человека, или человекам от Бога?); нравственность отношений (мы договорились быть такими уважительными и предупредительными, чтобы Бог мог быть среди нас, или мы становимся нравственными, потому что Он пребывает между нами?). Что для меня проявленность Бога: мера открытости взглядов, с которыми встречаюсь? тишина в сердце и мыслях, которую нахожу для себя в храме? трепет, радость, умиление, катарсис, восторг – что должен я пережить, чтобы это было свидетельством встречи с Богом? А если я не пережил ничего такого сегодня, значит ли это, что я не видел Бога? Значит ли это, что Он сегодня меня не видел? Что заслонило нас друг от друга? Какова в этой встрече (состоявшейся или несостоявшейся) роль окружающих меня стен, лиц священников, звучащих слов, сосредоточенно молчащих людей? Нет одного ответа, каждый раз эта тайна работает иначе.

Аналогично и в общем случае: что и зачем происходит с нами в жизни?

«Кто согрешил: родители или он сам, что родился слепым?» — спросили апостолы Иисуса о слепце, встретившимся им на пути. «Ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» —  был ответ.

Представляете: родиться и жить многие годы во тьме, наощупь. Зависеть от чужой доброты и милости. И все это для того, чтобы однажды на тебе совершилось чудо, и люди, увидев это чудо, прославили Бога. Странная картина. Почему бы не явить чудо, не обрекая для этого кого-то на страдания?

А может быть, всё не так? Этот человек никогда не видел ни Солнца, ни деревьев, ни лиц родителей. Он даже не знает, как это – видеть. Страдает ли он от этого? Это мы думаем, что страдает, а он просто так живет. А потом, почему мы решили, что мы в лучшем положении? Только потому, что не хотели бы ослепнуть? Но это для нас страшная потеря, для имеющих. А для неимеющих разве это потеря? Если человек родился в бедной семье и всю жизнь прожил в бедности, разве он страдает, что вместо того, чтобы запивать лангуста французским вином, он ест картошку в мундире? Картошка в мундире становится проклятьем, если у тебя есть зависть к тому, кто ест лангуста. Как и город Братск становится дырой для тех, кто завидует «насыщенной жизни» столичных бездельников. Почему я говорю: «бездельников»? Потому что столичным работягам никто не станет завидовать. Чего завидовать-то, бери и вкалывай с утра до вечера.

Вот мы все с вами живем в ужасном, бедственном, ничтожном состоянии и даже не знаем об этом. У нас с вами чакры закрыты. Тот, у кого они открыты, смотрит на нас и ужасается: как вы можете так жить? А мы даже не знаем, где они и сколько, и как это, когда они открыты – живем себе в слепоте и невежестве. Разве мы потому страдаем, что у нас чакры закрыты? Мы страдаем от обыденности. Нас окружает чудо со всех сторон, в нас самих живет величайшее из чудес Вселенной – душа бессмертная, образ Божий, — а мы их не видим по слепоте своей.

Что такое «дело Божие», совершившееся на этом слепорожденном? Зачем нам об этом деле рассказано? разве для того, чтобы нас удивить: надо же, Бог может слепого сделать зрячим! А что, есть среди людей, знающих о Боге, кто-то, кто сомневается в Его возможностях?

Чудо, которое должно нас удивить, — не в Боге, а в человеке. Это то, что слепец оказывается более зрячим.

Подошел некто Иисус, плюнул на землю, размазал пальцем и натер глаза слепому этой грязью. «Иди, — говорит, — умойся». Тот пошел, умылся и – прозрел телесными очами. Они никогда ничего не видели, а теперь – увидели. Что увидели? Деревья, Солнце, лица людей. Это велико?

Это видят все вокруг и никто не считает великим, пока не лишается этой возможности. Они видели, как Иисус сделал эти действия. Они увидели в этих действиях нарушение закона, а в Иисусе – грешника. А бывший слепец сказал: «он пророк. Грешников Бог не слушает».

А когда его выгнали, то Иисус нашел его и спросил: «Ты веруешь ли в Сына Божия?» — «А кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него? Иисус сказал ему: и видел ты Его, и Он говорит с тобою. Он же сказал: верую, Господи! И поклонился Ему».

Разве видел слепой, кто ему глаза намазал грязью? Но Иисус говорит: «ты видел Его». Ты думал, что видел пророка, но ты видел больше – Сына Божия. Там, где завистливые глаза видели грешника, а телесные глаза пребывали во тьме, чистые сердечные очи видели Сына Божия.

Вот дело Божие: чтобы слепые прозрели, а зрячие перестали думать о себе, что они всё видят.

Все обстоятельства жизни каждого из нас существуют для того, чтобы мы увидели истину: Бог есть любовь; чтобы мы увидели в сердце своем тягу к этой любви.

Вместо этого мы видим приятное для взора и противное, благоприятные обстоятельства и неприятные, расположение к нам других людей и неприязнь. Мы видим многочисленные объекты наших страстей – влекущие нас к себе или отталкивающие, но мы не видим в себе своего главного стремления, своей главной потребности, которая делает нас людьми. Мы видим только сети, уловляющие нас, и думаем, что свобода в том, чтобы выкупить эти сети в собственность и стать их номинальным владельцем.

Мы – слепцы, которые оберегают свою слепоту. А дело Божие – чтобы мы прозрели и увидели не объекты вожделений, а – любовь; не красоту прельщающую, а красоту возвеличивающую; не обстоятельства, возвышающие и низлагающие, а всегда одинаковую готовность Бога выйти навстречу тому, кто ищет Его.

Протоиерей Андрей Скрынько

06.06.2021

(231)